Найти или хотя бы увидеть рукописную книгу со всеми выходными данными – большая редкость. А увидеть две подписные рукописи одного и того же мастера – необычайная удача. Но нам посчастливилось.
Первая рукопись «Октай», датированная 1798-м годом находится в Новозыбковском краеведческом музее (№ РК-14). Выходные данные, сообщающие дату и имя мастера, сделаны автором киноварью и обрамлены двойной орнаментированной круглой рамкой, заключенной в прямоугольник. К сожалению, писец не указал, где была создана книга, и приходится только предполагать место ее написания.
Но, благодаря косвенным доказательствам, можно все же сказать, что книга была создана в одном из ветковских монастырей и, вероятнее всего, в Покровском, который к этому времени находился уже на территории Стародубья. Во-первых, фамилия мастера – Ковалев Александр Феодулов – очень распространена в этом регионе, особенно, в Ветке, из которой он, возможно, и был выходец. Во-вторых, в конце XIX – начале XX в. рукопись принадлежала новозыбковскому епископу Флавиану, который в 1919 г. дарит ее в Никольский монастырь, о чем свидетельствует запись на 1-ом припереплетном листе: «Сей Октай Благословилъ въ Никольский монастырь близъ посада Клинцовъ Епископ Флавианъ въ покой родителей своихъ. Сергия Ксении Козмы Парасковии Игнатия Стефаниды, Евдокии, Дарии, м. Гавриила, и Всехъ православныхъ христианъ. Смиренный Флавианъ Епископъ новозыбковский: – 20 декабря 1919 года». В начале и в конце рукописи возле некоторых заставок стоит его круглая печать. И в-третьих, сама стилистика оформления рукописи говорит о том, что она была создана на территории Ветковско-Стародубского региона.
Кроме Октая на 8 гласов и стихир рукопись содержит горовосходный холм, таблицу с разводами лиц и крюков, приводятся их названия и описание демества: «како которое зовется, колико согласий в себе содержит». На поля вынесены фиты с названиями.
Вторая рукопись «Праздники певчие», датированная 1806-м годом, находится в Литовской национальной библиотеке им. М. Мажвидаса (Cyr. D. 1805-1 / R 2313).
На обороте 271 листа почерком писца полууставом сделана запись: «Списание и труды многогрешнаго раба Александра Феодулова Ковалева в лето 7314 (1806) апреля 19 дня. Далее запись продолжается скорописью: «и подписал своею рукою в 1806 го». На этом же листе синей шариковой ручкой сделана другая запись: «за книгу сию уплочено 150 руб. в 1970 г.» И.И. Егоров (подпись). На листах 62 (об.), 100, 271 (об.) – печати: «Егоров Иван Исаевич. Из личных книг» с вписанным № 359. Егоров И.И. (1905-1998) – известный религиозно-общественный деятель древлеправославной поморской церкви, председатель Высшего старообрядческого Совета Литвы с 1968 по 1993 гг.
Рукопись содержит последования господским и богородичным праздникам.
Что касается художественного оформления, естественно, возникают вопросы: насколько рукописи в этом плане похожи, сохраняет ли А.Ф. Ковалев художественную стилистику «Октая» 1798 г. в «Праздниках» 1806 г.?
Прежде всего надо отметить, что обе книги просто поражают обилием орнамента, неиссякаемой фантазией мастера, который, будто ловец, увлекает в искусные сети, но не словес, а дивной красоты, призванной наполнить восторгом голоса певчих. Но «Октай», с его изящным и даже изысканным декором, оказался более богато украшенным. Если в «Праздниках» всех орнаментальных композиций (рамки-заставки, заставки, инициалы, концовки, украшения на полях) – 61, то в «Октае» их – 106. И при этом ни одну заставку, ни один инициал или концовку автор не переносит из более раннего «Октая» в «Праздники». Хотя, можно отметить некоторые похожие орнаментальные композиции рамок-заставок. Например, с верхними ветвями, закрученными в виде сердец: в «Октае» (л. 125), в «Праздниках» (л. 256 (об.); с изображением в навершие вазонов с разрастающимися ветвями – соответственно на л. 94 и л. 6 (об.). А также композиции, выстроенные из отдельных укрупненных акантовых листьев, переходящих друг в друга и создающих образ круглящейся и пенящейся волны: в «Октае» (л. 165), в «Праздниках» (л. 33). Кстати, именно этот декоративный мотив стал основным в гуслицкой традиции. Книги А.Ф. Ковалева еще раз убеждают нас в том, что рукописи Ветковско-Стародубского региона были образцами для формирования гуслицкого стиля. Эти наблюдения были отражены в предыдущих наших исследованиях [3, 4]. На это указывает и исследователь старообрядческой культуры Е.М. Юхименко: «Гуслицы выработали свой собственный характерный стиль оформления книги, генетически восходящий к рукописям, созданным на Ветке» [7, с. 634].
Не повторяется орнамент и в пределах каждой из этих рукописей, хотя в основе своей имеет все те же ветви с завитками акантовых листьев. Его особенность заключается как раз в беспредельной композиционной вариативности. И в этом, пожалуй, заключается главная черта художественного оформления ветковско-стародубских рукописей.
Декор обеих книг удивительно выдержан в едином стиле. Наблюдается совершенно свободное, легкое владение пером и кистью. Тончайшими линиями орнамент рождается прямо на листе, что подтверждается отсутствием следов предварительных прорисовок или копирования. Уверенным мазком, заканчивающимся изящными штрихами-«перышками» детально разработан и доведен до совершенства каждый декоративный элемент. Как первая, так и вторая книга выделяется, прежде всего, количеством больших заставок-рамок в целый лист, что характерно, прежде всего, для певческих рукописей XVIII в. В XIX в. обычно одна заставка-рамка с оглавлением украшает титульный лист. В данных же рукописях эти заставки-рамки перестают просто нести свое прямое функциональное назначение и становятся самостоятельными маленькими шедеврами орнаментального искусства. Обилие их орнаментальных композиций (более сорока в двух рукописях), практически, не поддается систематизации. Некоторые заставки-рамки приобретают геометрические очертания, но чаще это свободные симметричные композиции из причудливых, ритмично переплетающихся стеблей с бутонами, стручками, султанами, акантовыми и перистыми листьями. Мастер словно решил продемонстрировать свой дар художника.
Но все же попробуем выделить некоторые похожие типы композиций:
- навершие с пышным растительным орнаментом, прорастающим сквозь ограничивающую его прямоугольную рамку, соединяется с основанием строгими узорными колоннами;
- растительные орнаментальные детали выстроены в прямоугольную форму с кресто- и кругообразными центрами;
- у основания – вазон с произрастающим орнаментом, верхние ветви которого закручены в виде сердца;
- у основания композиции – рука, держащая соединенные рога изобилия с пышно разрастающимися многоярусными ветвями акантовых листьев.
Все рамки-заставки в обеих рукописях, как и многие инициалы, с цветными фонами. В «Октае» – ярко-терракотовыми, желтыми, светло- и темно-зелеными. В «Праздниках» они – желтые и черные. Кроме того, эти фоны дополнительно украшены частым точечным орнаментом в виде звездочек, колечек, ромбиков, мелких цветочков. Во многих случаях, им заполняется весь фон. И это не дисгармонирует с растительным орнаментом, а делает его еще более нарядным. Этот декоративный прием является еще одной особенностью ветковской рукописной традиции.
«Октай» содержит одну лицевую миниатюру с изображением Иоанна Дамаскина (л. 1 об.). Она исполнена в иконописной манере, но пол в храме декорирован ярким геометрическим орнаментом. В «Праздниках» также есть миниатюра, но с милой сценкой павлинов в райском саду. Над ними на жердочке - поющая птичка, что особенно умиляет (л. 216 (об.).
Что касается колорита, то в «Октае» он мягче, теплее. Все цвета приглушены: красный до оттенка кирпично-терракотового, желтый до охристого, зеленый до болотного. И среди них буквально сияет бирюзовый. Надо заметить, что к бирюзе, очевидно, как и к драгоценной красоте изумруда, жемчуга, сложилось особое отношение. Последние вошли в название таких сборников, как Измарагд, Маргарит, а бирюзой названа кокиза (мелодия 2-го и 8-го гласов знаменного роспева [5, с. 39]. Колорит «Праздников» более звучный. Бирюзовый цвет заменен на яркий синий, а красный пылает разными оттенками: от темного до алого. В «Октае» незначительно использовано твореное золото при раскраске узких полос, обрамляющих рамки.
Можно сказать, что в этих книгах та же «камерность» драгоценных произведений искусства, которую отмечают исследователи в рукописях XV – XVI вв. Она рассчитана на любование тончайшими линиями орнамента вблизи. Более того, узоры и миниатюры, как по рисунку, так и по цвету приближаются к искусству эмалей и черни.
Надо также выделить совершенную по исполнению вязь с растительными отростками и филигранные киноварные и чернильные инициалы.
Можно сделать вывод, что декоративность и звучность цвета, виртуозность композиций, легкость и изящество рисунка делают рукописные книги А.Ф. Ковалева одними из лучших образцов ветковской школы.
Следует остановиться еще на одном интересном наблюдении, установленном при работе с рукописными книгами А.Ф. Ковалева. Из «Октая» 1798 г. орнаментальные композиции не встречаются в других рукописях Ветковско-Стародубского региона. А из «Праздников» 1806 г. некоторые инициалы, рамки-заставки, концовки можно встретить в ряде книг XIX в., хранящихся в Научной библиотеке Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, в Национальной библиотеке Беларуси, в музее Гомельского дворцово-паркового ансамбля, в Ветковском музее старообрядчества и белорусских традиций. Но даже повторенные графически композиции отличаются мельчайшими орнаментальными деталями и колоритом. Яркий пример тому – концовка, на которой изображается ромбическая плетеная фигура с растительными отростками. На боковых завитках восседают сокол и сова, символизирующие «начало и конец» (л. 144). В широком смысле они символизируют «Альфу и Омегу», которые в «Откровении» Иоанна Богослова представлены дневной птицей (орлом) и ночной (совой) [2, с. 75].
Эту же композицию можно увидеть в «Праздниках певчих 1-й половины XIX в. (бумага 1822-23 гг.) из фондов Ветковского музея (КП 512, л. 113 (об.). Но автор этих «Праздников» увеличил размеры концовки, расположил птиц в обратном порядке и изменил колорит.
Анализ двух рукописных книг Александра Феодуловича Ковалева еще раз убедительно подтвердил тот факт, что мастерам Ветковско-Стародубского региона в отличии от гуслицких не свойственно было прямое копирование. Их бурная фантазия, постоянное стремление к истинному творчеству обнаруживается в каждом произведении. Можно сказать, что ветковские книжники унаследовали от древних мастеров прекрасную черту, которую выделяет Т.Б. Ухова, анализируя рукописи XIV-XV вв. из мастерской Троице-Сергиева монастыря: «… стихийное копирование было не в характере художников и писцов, украшавших рукописные книги орнаментом [6, с. 149]. По поводу же гуслицких мастеров Е.М. Юхименко замечает, что многие из них «изготавливали книги на продажу, когда требовалась не столько оригинальность, а скорее высокий уровень исполнения и даже узнаваемость» [7, с. 634]
И в заключении хочется привести слова из старопечатной книги «Альфа и Омега»: «Яко же бо венец, от различныхъ и изряднейшихъ цветовъ уплетенъ, увеселяетъ зрящих своею красотою и благоухание подающи, притязаетъ к себе многихъ, и яко от пчел сотъ, от многихъ цветовъ собранъ, всякого вкушающаго насыщаетъ сладостию, тако и сия книжица богодохновенная пречуднымъ же своимъ художествомъ удивляетъ непразднующия умы… » [1, с. 684]
Гл. хранитель Ветковского музея старообрядчества
и белорусских традиций
Леонтьева С.И.
Литература
1. Альфа и Омега. – Супрасль, 1788. Ветковский музей, КП 332/49.
2. Керлот Х.Э. Словарь символов. – М.: «REFL – book», 1994. – 602 с.
3. Леонтьева, С.И. Художественное оформление ветковских рукописей XVIII века / С. Леонтьева // Белорусский. исторический журнал. – 2007. – № 4. – С. 22–31.
4. Леонтьева, С.И. Художественное оформление ветковских рукописей XVIII века / С. Леонтьева // Белорусский. исторический журнал. – 2008. – № 9. – С. 26–35.
5. Полный церковно-славянский словарь. (Составитель протоиерей Г. Дьяченко. Репринтное воспроизведение издания 1900 г.). – М.: «Посад», 1993. – 1120 с.
6. Ухова, Т.Б. «Балканский» стиль в орнаменте рукописных книг из мастерской Троице-Сергиева монастыря / Т.Б. Ухова // Древнерусское искусство XIV – XV вв. – М.: Наука, 1984. – С. 141–151.
7. Юхименко, Е.М. Старообрядчество. История и культура / Е.М. Юхименко – М.: АНО Старообрядческий Духовно-просветительский центр «Криница», 2016. – 852 с., ил.
Резюме
Анализ художественных особенностей рукописных книг А.Ф. Ковалева убедительно подтвердил тот факт, что мастерам Ветковско-Стародубского региона не свойственно было копирование. Оформление книг было глубоко творческим процессом, что влияло на огромную вариативность декоративных элементов и композиционных решений.
Подписи к иллюстрациям
- Праздники певчие. Рукопись, 1806 г. Рамка-заставка (л. 33). Писец А.Ф. Ковалев
- Праздники певчие. Рукопись, 1806 г. Рамка-заставка (л. 256 (об.). Писец А.Ф. Ковалев
- Октай. Рукопись, 1798 г. Рамка-заставка (л. 165). Писец А.Ф. Ковалев
- Октай. Рукопись, 1798 г. Рамка-заставка (л. 125). Писец А.Ф. Ковалев
Опубликовано в сборнике материалов XVI Международных книговедческих чтений: к 500-летию основания Жировичского монастыря и библиотеки. Минск, 15 мая 2020 г. / Национальная библиотека Беларуси, Минск, 2020, с. 108-112
