Старец Иоасаф
Отец Иоасаф (в миру Иван Фетисович Морозов) был уроженцем Москвы. Еще в пятидесятые годы XVIII века он покинул родину восемнадцатилетним юно- шею, возлюбившим ангельское иноческое житие и давшим пред Богом обет принять постриг. Он перешел тогдашнюю польскую границу и явился в обитель к преподобному Лаврентию. «Лаврентий принял его к себе в послушники, но не более трех лет пылкий юноша мог разделять труды и лишения с бедною еще тогда лаврентьевскою братиею»62. Смущали его страсти и различные соблазны. Видя тяжелую внутреннюю борьбу в своем послушнике, Лаврентий потребовал, чтобы он покинул обитель, и, пока не оставят его страсти, пожил в миру. Юноша возражал, что дал уже пред Богом обет неисходного иноческого жития, но прозорливый Лаврентий так ответил ему: «Будет время - наденешь камилавку, а теперь поживи пока в миру».
Морозов подчинился игумену, покинул монастырь, ушел в мир, женился и занялся торговыми делами; вскоре он составил огромное состояние. Переселившись в Елизавет- град (ныне Кировоград на Украине), Морозов сделался там самым значительным купцом и нажил миллионный капитал.
Прожил он в том городе до тридцатых годов XIX века. Было ему почти сто лет, а Бог все не призывал его к Себе. Долго и слезно молил купец Господа ниспослать ему смерть… Но тщетно! Тогда понял старик, что до тех пор не вкусит вечного покоя, пока не исполнит данного в юности обета.
И вот, оставив мир и почет, поспешил Морозов исполнить давнишнее обещание - отправился в Лаврентьев монастырь. Вместе с купцом отправился и его верный приказчик Даниил Астафьев, не захотевший разлучиться с хозяином. В киновии они поставили себе добротную келью и поселились в ней, приняв иночество. При пострижении Морозов был наименован Иоасафом, а Даниил - Дорофеем. Сие произошло в 1832 году, при игумене Аркадии.
Живя в монастыре, отец Иоасаф употребил на устроение его до ста тысяч рублей (то есть десятину от своего миллионного состояния), принеся киновии великое богатство.
Благодаря вкладам Морозова и иных добротворителей, монастырь пополнился «многоценною ризницею, образами в дорогих окладах, из коих некоторые стоят от трех до пяти тысяч рублей ассигнациями, постройкою деревянного здания под названием “ризницы” и новых келий вместо сгоревших от бывшего в монастыре пожара, и наконец… хлебными запасами (1000 четвертей)»63.
Старец Иоасаф познакомился с Петром Великодворским, проживавшим в 1834-1836 годах в Лаврентьевом монастыре, и сделался его благодетелем. «Иоасаф очень полюбил разумного и набожного пришельца; узнавши о его способности к письмоводству, он поручил ему вести корреспонденцию по своим делам»64.
Пробыв во иночестве шесть лет, отец Иоасаф почил в Бозе (в 1838 году) и был погребен подле своего наставника, блаженного Лаврентия. Так закончилось сие удивительное житие, достойное любого древнего патерика.
Старец Александр
О сем служителе Христове нам известно мало. Он был родным братом преподобного Феодосия, белым попом из города Рыльска.
Крещение имел на себе дораскольное, но хиротонию никонианскую. В 1695 году пришел на Ветку, где был принят от ереси вторым чином и начал священнодействовать, а незадолго до блаженной кончины Феодосия сподобился иночества. Александр принял от ереси своего земляка, священника Иоанна Тимофеева из Рыльска36. Так как в 1709 году оного Иоанна (священноинока Иова) постригал престарелый Феодосий, можно предположить, что к тому времени сам Александр еще не был пострижен. С 1711 года старец Александр стал «начальствующим учителем» на Ветке и игуменом Покровского монастыря. «О деятельности иеромонаха Александра на Ветке, как ближайшего преемника Феодосия, не сохранилось ровно никаких сведений»37. Возможно, он принял от ереси не только отца Иоанна, но и священноинока Антония, и прочих38. После смерти его тело было явлено нетленным. Его честные мощи также были кощунственно сожжены в 1736 году.
Отец Александр был первым священником, принятым от никонианской ереси вторым чином (чрез миропомазание). Старец Феодосий, совершивший сие, «установил прочную практику приема в старообрядчество священников, рукоположенных в Патриаршей и позже в Синодальной Церкви, и поэтому его можно считать за первого установителя и основателя поповщины»39.
Димитрий Урушев
