(память его 3 мая)
Cей муж прожил долгую, удивительную и трудную жизнь. В священнический сан Феодосий был рукоположен еще святейшим патриархом Иосифом к церкви иже во святых отца нашего Василия Великого, что при Никольском монастыре города Рыльска (в Курской области). При начале раскола, не желая служить по-новому, отец Феодосий ушел из монастыря на реку Северский Донец, где и поселился в пустыни. Среди местного казачьего населения он пользовался большим уважением: «казаки его, старца, слушали и вельми почитали… за то, что он-де старец добрый и учительный человек»24; кроме того, он был духовным отцом многим казакам.
Но вскоре Феодосий был пойман и доставлен к белгородскому архиерею, попытавшемуся склонить славного мужа к принятию никоновых новин. «И после безуспешных увещаний послан к Москве, к патриарху Иоакиму, идеже много нудим бысть к приятию новопреданий, и не повинуся. И того ради отдан бысть в градский суд, и тамо много мучен и биен, и принуждаем бе»25. За стойкую приверженность вере Христовой отец Феодосий был заточен в Кирило-Белозерский монастырь, где пробыл семь лет, «стражда за благочестие, упражнялся в молитвах и от уныния писание книги»26. В темнице священноинок притворился примирившимся с никонианами и, получив некоторую свободу, уехал в Поморье, а оттуда в знаменитые Керженские леса, где около 1690 года поселился сначала в скиту на речке Белмаше, а затем в скиту Смольяны. В сем скиту сохранялись дораскольные запасные Дары и довольный запас святого мира. За оными святынями приезжали туда со всей Руси. На Керженце Феодосий созывал Соборы, всячески поддерживая древлее Православие. Своею деятельностью он привлек внимание правительства.
В 1694 году начались розыски, и отец Феодосий вынужден был бежать в Калугу. Там с Божиею помощью он разыскал заброшенную церковь Покрова Богородицы. За ветхостью в ней уже много лет не совершались богослужения, но церковь не была разорена, в ней сохранились и престол, и антимис (освященный еще при святейшем патриархе Иосифе), и иконостас времен Ивана Грозного. В Великий Четверг 1695 года Феодосий совершил в той церкви литургию и освятил запасные Дары. «Все сделано было сообразно требованиям самых строгих ревнителей старого обряда. В дониконовской церкви, на дониконовском антимисе, дониконовского рукоположения священник совершил литургию по старому Служебнику. Святость Даров, освященных Феодосием, была для всех несомненна; даже самые беспоповцы просили у него совершенных им Даров»27.
С таким сокровищем как Святые Дары отцу Феодосию было опасно оставаться в России. В то же время на Ветке скончался преподобный Иоасаф, и христиане начали испытывать великую нужду в священстве. Посему ветковцы послали к Феодосию в Калугу инока Нифонта с письмом, умоляя старца придти на Ветку. В 1695 году Феодосий перешел границу и явился в ветковских слободах. Там он увидел, что церковь, которую начал строить еще Иоасаф, мала и не вмещает всех богомольцев, ибо к тому времени население Ветки и окружающих ее слобод значительно возросло. Тогда достопамятный отец повелел расширить храм в длину и ширину и украсить старинным иконостасом, тем самым, из заброшенной церкви. По просьбе священноинока калужские христиане переслали тот иконостас на Ветку.
Так как Святая Церковь испытывала сильную нужду в священстве, отец Феодосий, «собрав лик иночествующих пустынножителей и мирских, советова с ними соборне о приятии новохиротонисанных иереов по Никоне, и обще вси сему соизволиша»28. Тогда Феодосий призвал своего родного брата, иерея Александра и московского иерея Григория, имевших на себе дораскольное крещение, но никонианское поставление. «И сих иереов Феодосий приял вторым чином, с писанием отрицания нововводных и миропомазанием, и священников сих с первою хиротониею приял»29. Совместно с двумя священниками осенью 1695 года отец Феодосий освятил на дораскольном антимисе, оставшемся от старца Иоасафа, расширенную ветковскую церковь во имя Покрова Богородицы. При храме к тому времени уже существовал мужской Покровский монастырь, число насельников которого достигало в лучшие годы восьмисот человек. Так начался расцвет Ветки…
Историк Николай Варадинов так писал в середине XIX века о Ветке времен расцвета: «К монастырям и церквам Ветки раскольники30 имели особенное усердие из самых отдалённых губерний, считали их особенно священными и поддерживали богатыми вкладами. Сами же ветковские раскольники, находясь
в соседстве с единомышленниками своими в Белоруссии и уездах Черниговской губернии, получали от них помощь и подкрепление в делах и помогали им с своей стороны. Имея значительные средства, они устраивали и возобновляли даже в последние годы церкви, часовни с престолами, главами и колокольнями, монастырские трапезы и кельи, завели богатые церковные утвари, большие колокола»31.
Досточтимый Феодосий был великим ревнителем Православия, истинным священником Христовым. «Бяше же священный отец Феодосий добрый страж, добрый пастырь стада Христова, священных канонов и святоотеческих преданий блюститель, мира церковнаго хранитель, новосечений и нелепых мудрований обличитель и искоренитель, в распрях и смущениях сущим примиритель, иночествующим предобрый наставник и искусный правитель и окормитель, не точию близ сущих окормляя, но и в далечайших странах писаньми своими посещая. Во она бо времена всея России ревнители древних преданий яко отца или священноправителя его имеяху и в духовных делех от него совета и благословения требоваху, и святую Евхаристию от него получаху»32. Феодосий рассылал по всей Руси не только запасные Дары, но и священное миро: «старое, освященное еще при патриархе Иосифе миро Феодосий разбавлял деревянным маслом и пользовался им при исполнении таинств»33.
Есть основания полагать, что с 1708 года, незадолго до своей блаженной кончины отец Феодосий прекратил пастырское служение «за немощь конечныя старости». Однако пред смертью старцу пришлось принять участие в уврачевании церковного нестроения - заблуждений керженского диакона Александра, попа Димитрия и начетчика Тимофея Лысенина, вводивших новшества в чины и уставы Церкви. Например, они признавали равносторонний четвероконечный крест («греческий крест») истинным Крестом Христовым, достойным поклонения наравне с трисоставным Крестом, а также особо совершали каждение - один раз вперед, а второй поперек.
Известие о новшествах довело Феодосия и всю ветковскую братию до «немалых слез», так как в оном нестроении отчетливо виделись предпосылки к новому расколу. В 1709 году преподобный отец вызвал на Ветку Тимофея Лысенина, именовавшего четвероконечный крест «истинным и животворящим Крестом Христовым» и утверждавшего, что сей крест «едину честь имеет с трисоставным».
Однако Тимофей не принес покаяния и остался при своем ложном мнении, за что ветковский Собор постановил не иметь с ним никакого общения.
В следующем 1710 году на Ветке состоялся новый Собор на тех, кто отделился от Единой Церкви в особое «диаконовское согласие». На сей раз на Собор явились поп Димитрий и диакон Александр - духовные дети Феодосия. Преподобный, упросив прекратить раздорническую деятельность, отпустил их с миром. О сем сообщает послание старца в нижегородские скиты (Приложение I).
Скончался отец Феодосии в маститой старости в 1711 году. «По преставлении же его обретошася мощи его целы и ничим же вредимы»34. Они были погребены возле Покровского храма, «вне церкви подле алтаря, над которыми каплица <часовня> сделана, и служат в ней панихиды»35. Оные мощи были сожжены в 1736 году вместе с мощами прочих ветковских отцов.
Димитрий Урушев
